- Крыльцо загорелось. Сначала в цеху рвануло, как будто вспышка. Сторож выскочил, и здесь уже крыльцо горит. Вот здесь вот место, ребят. Здесь ощущается ярко-выраженный запах бензина, ГСМ какого-то.
Директор рыборазводного завода Николай Панасенков первым прибыл на помощь сторожам. Завод вспыхнул к полуночи. В том, что это поджог - персонал определил не только по стойкому запаху бензина.
"Никто к нам не лазил никогда. И тут так случилось, что 5-го и 6-го отравили собак, и сегодня ночью загорелись мы. Собаки, получилось, сначала одна сдохла, затем другая", - рассказывает Николай Панасенков, директор рыборазводного завода.
Огонь не пощадил самое сердце рыборазводного завода - инкубационный цех, к земле прижал два яруса. Многомиллионное оборудование, десятки ванн, в которых "выхаживали" рыб, компрессоры - всё дотла.
Главный рыбовод Братского рыборазводного завода Лариса Лощилова не сдерживает слёз. Она одна из тех, кто больше 20 лет назад заступил на службу. Сегодня должна была начаться как раз её смена.
"Вот они колбы стоят, видите, лопнувшие все колбы и внутри сжаренная личинка. Мы год не работали, а в предыдущие годы по 3 миллиона, по 7 миллионов пеляди мы возили из Тобольска. В этом году нам вот 20 миллионов посчастливилось получить", - говорит Лариса Лощилова, главный рыбовод Братского рыборазводного завода.
Первый крупный заказ за долгое время. После полутора лет, проведённых без финансирования, два десятка миллионов икринок омуля - как манна небесная. Их доставили из Бурятии, в Братске рыбку должны были вырастить и отправить в Богучанское водохранилище. Субсидия Министерства сельского хозяйства Иркутской области, рассчитанная не на один год, не оправдана. Это тоже головная боль, - говорят на заводе.
Общий ущерб от пожара - сгоревший цех, гостевой дом, высвобождённая из-под пламени, но вряд ли теперь уже пригодная водонапорная башня. Даже снегоуборочный комбайн придётся хоронить. И, конечно, 10 человек персонала, оставшиеся без работы.
- Расплавленные конструкции начнут разбирать сегодня-завтра. А вот восстановят ли теперь оживший после полуторагодовалого отпуска рыборазводный завод, никто и предполагать не берётся. Прогнозы людей, которые едва ли не 20 лет отдали заводу, неутешительны.
Директор рыборазводного завода Николай Панасенков первым прибыл на помощь сторожам. Завод вспыхнул к полуночи. В том, что это поджог - персонал определил не только по стойкому запаху бензина.
"Никто к нам не лазил никогда. И тут так случилось, что 5-го и 6-го отравили собак, и сегодня ночью загорелись мы. Собаки, получилось, сначала одна сдохла, затем другая", - рассказывает Николай Панасенков, директор рыборазводного завода.
Огонь не пощадил самое сердце рыборазводного завода - инкубационный цех, к земле прижал два яруса. Многомиллионное оборудование, десятки ванн, в которых "выхаживали" рыб, компрессоры - всё дотла.
Главный рыбовод Братского рыборазводного завода Лариса Лощилова не сдерживает слёз. Она одна из тех, кто больше 20 лет назад заступил на службу. Сегодня должна была начаться как раз её смена.
"Вот они колбы стоят, видите, лопнувшие все колбы и внутри сжаренная личинка. Мы год не работали, а в предыдущие годы по 3 миллиона, по 7 миллионов пеляди мы возили из Тобольска. В этом году нам вот 20 миллионов посчастливилось получить", - говорит Лариса Лощилова, главный рыбовод Братского рыборазводного завода.
Первый крупный заказ за долгое время. После полутора лет, проведённых без финансирования, два десятка миллионов икринок омуля - как манна небесная. Их доставили из Бурятии, в Братске рыбку должны были вырастить и отправить в Богучанское водохранилище. Субсидия Министерства сельского хозяйства Иркутской области, рассчитанная не на один год, не оправдана. Это тоже головная боль, - говорят на заводе.
Общий ущерб от пожара - сгоревший цех, гостевой дом, высвобождённая из-под пламени, но вряд ли теперь уже пригодная водонапорная башня. Даже снегоуборочный комбайн придётся хоронить. И, конечно, 10 человек персонала, оставшиеся без работы.
- Расплавленные конструкции начнут разбирать сегодня-завтра. А вот восстановят ли теперь оживший после полуторагодовалого отпуска рыборазводный завод, никто и предполагать не берётся. Прогнозы людей, которые едва ли не 20 лет отдали заводу, неутешительны.